|
Студент в свободном полете
ОБ ОСОБЕННОСТЯХ КРЕДИТНОЙ СИСТЕМЫ ОБУЧЕНИЯ
Совсем недавно, в сентябре 2003 года, министр образования РФ Владимир Филиппов поставил подпись под Болонской деклара-цией, согласно которой в Европе к 2010 году должно
появиться единое пространство высшего образования. Споры о том, вредно или полезно России входить в общее образовательное пространство, сразу приняли практический
характер.
Из документа следует: до 2010 года российское высшее образование должно приобрести понятные европейцам черты. Нынче нашу «вышку» не то чтобы недооценивают – европейцы дают
понять, что ввиду разницы между системами просто не могут ее оценить.
Одним из главных инструментов Болонской декларации считается так называемая система кредитных единиц, уже действующая во многих западных университетах. Однако до 2010 года
далеко, и еще неизвестно, насколько изменимся мы к этому сроку. Даже для тех, кто учится на первом курсе, представление о кредитной системе имеет, вероятно, только
теоретическую ценность. Так что этот материал в любом случае посвящен будущему. Или – чтобы добавить неопределенности – нашим сегодняшним о нем представлениям.
МОЙ ТУМАННЫЙ ДИПЛОМ
Из верхнего ящика стола я достал синий институтский диплом. Внутри диплома «Приложение к диплому» – сложенный вдвое бумажный лист с перечнем изученных предметов. Против
каждого – оценка и количество посвященных предмету часов: «История зарубежной литературы – 548 – удовлетворительно». Под списком предметов записано общее время учебы. Получив
диплом, я узнал, что на все дисциплины мне отпустили 9.828 часов. Из них 5.080 часов были аудиторными. Наивно подразумевалось, что остальное время я посвятил самостоятельным
занятиям.
Соберись я в европейский университет, мне с помощью этого диплома не просто будет объясниться с тамошней администрацией. Иностранный профессор умеет считать, но все равно
наморщит лоб. 548 часов зарубежной литературы – почти пустой звук для него. Много это или мало – вот о чем профессор задумается. И ему придется сравнить «зарубежную
литературу» с другими предметами из моего диплома, чтобы видно было соотношение – какая дисциплина изучалась дольше, а какая более сжато. Профессор уже привык к другой –
кредитной системе, суть которой и состоит в том, чтобы обозначить соотношения дисциплин. Если угодно, составить рейтинг их важности.
КРЕДИТЫ КАК ТАКОВЫЕ
В Европе принята система, которая называется European Credit Transfer System (ECTS). И именно ее России предстоит перенять.
ECTS начали разрабатывать в 1988 году и потом в течение 6 лет «гоняли» в 145 европейских вузах. Вузы не были полностью переведены на ECTS, кредиты действовали лишь в пяти
образовательных направлениях – MBA (Master of Business Administration), химия, история, техническая механика и медицина.
К 1995 году система заслужила право на дальнейшую жизнь и развитие. К ней присоединилось еще 74 вуза (более 550 факультетов). В 1999-2000 году этой системой пользовались
более 1.200 университетов. Причем особенно усердно применяли ее веду-щие образовательные державы Европы – Великобритания, Германия, Франция, Испания, Италия. Их опыт
подсказывает, что лучше всего ECTS зарекомендовала себя в филологии, бизнесе, социальных, инженерных и юридических науках.
Повторим, суть кредитной системы ECTS – своеобразный рейтинг дисциплин. Образовательный термин «кредит» не надо путать с финансовым термином. Кредиты – это единицы, в
которых измеряется учебная нагрузка студента. Число кредитов, присвоенных предмету, указывает на его значимость. Например, математика оценивается в четыре кредита, а физика в
три. Это значит, что математика в вашей специальности явно важнее. И в программе ее было больше, нежели физики.
ТРАЕКТОРИЯ
Если бы ECTS действовала только в одном университете, от нее не было бы толка. Чем больше вузов она охватывает, тем больше наполняется смыслом. Назначение системы состоит в
создании так называемой академической мобильности. Другими словами, кредиты позволяют студенту учиться в совершенно разных местах. И еще одними словами, правда,
приблизительными: ECTS превращает все вузы в один большой университет.
В идеале дело обстоит так. Студенту, изучившему математику в родном вузе, предстоит пройти курс физики. Но он знает точно, что в институте, который находится у соседней
станции метро (или в другой стране), физику превосходно читает выдающийся профессор. Такого профессора не сыскать в родных стенах, и студент отправляется к нему за курсом
физики. Он слушает лекции и сдает экзамен, после чего получает в этом соседнем вузе причитающиеся кредиты. Так, собственно, и выглядит академическая мобильность согласно
нормативам, выработанным ЮНЕСКО. Причем для вузов во многом пропадает смысл приглашать к себе выдающихся преподавателей. Студенты сами отправляются к ним.
Путешествуя из одного вуза в другой, учащийся получает большую степень свободы. И здесь стоит ввести в оборот еще одно словосочетание, которое, похоже, становится термином.
Явление называют «собственной образовательной траекторией». Дело в том, что студент сам вычерчивает свою академическую судьбу. Он выбирает не только места, в которых будет
слушать те или иные курсы, но также последовательность этих курсов. Учебный план с утвержденною чередой предметов существует не столько для студента, сколько для вуза. А
студент то там, то здесь вклинивается в учебный процесс. И это его дело – отправиться сначала в Бирмингемский университет за математикой, а потом за физикой в московский
Физтех или поступить в обратной последовательности.
Суть личной учебной траектории в следующем: не очень-то считаясь с учебным планом своего вуза, студент может по частям собирать собственную программу.
СВОБОДА НА 20%
Однако полет не совсем уж произволен. Вдохновленный свободой, студент все-таки не может позволить себе беспорядочного блуждания по университетам. Он выбирает вузы и
дисциплины не в зависимости от собственного вкуса, а руководствуясь требованиями своей специальности. Если я собираюсь стать экономистом, то могу маневрировать лишь в рамках
предназначенного мне стандарта. Предметы можно собирать по разным вузам, но это должен быть вполне определенный набор. Причем, если курс макроэкономики (одна из важнейших для
меня дисциплин) должен, согласно моему стандарту, «весить» четыре кредита, мне бессмысленно слушать его там, где за него дают только три.
С другой стороны, если бы ECTS появилась в России прямо сейчас, российский студент не зависел бы от стандарта полностью. Часть предметов он смог бы выбирать по собственному
усмотрению. Нынешний российский стандарт настаивает лишь на 80% дисциплин. 20% толком не назначены. Их выбор, по большей части, предоставлен вузам. Двигаясь по собственной
траектории и освободившись от требований одного вуза, студент получил бы эти 20% в собственное распоряжение.
Пока на дворе стандарты второго поколения. В третьем поколении (оно сейчас разрабатывается) свободы станет больше – курсов по выбору прибавится. Правда, сколько именно их
будет, пока неизвестно, как неизвестны и сроки, когда новые стандарты вступят в силу.
Свобода студента при ECTS ограничена еще и тем, что в год ему надо набрать 60 кредитов. Точнее, никак не меньше 60. От этой цифры никуда не денешься, потому что в конце
четырехлетнего бакалавриата студент должен скопить в ведомости 240 зачетных единиц.
БАКАЛАВР ВМЕСТО СПЕЦИАЛИСТА
Вопрос: Для чего нужна система кредитов?
Ответ: Без нее нас не примут в единую образовательную Европу. Получится, что министр наш зря утруждал себя, подписываясь под Болонской декларацией.
Вопрос: Всего-то?
Ответ: Нет. Нам от кредитной системы есть очевидная польза: студент сможет формировать собственную образовательную траекторию.
Вопрос: А нужна ему собственная образовательная траектория? Точнее – зачем она нужна ему?
Можно спорить о пользе или бесполезности ECTS, но это не столь существенно. Раз без перехода на кредитную систему нас все равно не примут в общеевропейское образовательное
пространство, вопрос надо ставить другим образом: хотим мы туда или нет? Решили, что хотим. Министерство образования поступаться этим желанием не собирается. Оно доказывает не
только рациональность «поступления» нашего высшего образования в Европу (это способствует интеграции – европейские работодатели будут признавать наш диплом), но и то, что
каждый шаг на пути к единой образовательной системе, сам по себе полезен и рационален. И объяснение того, зачем именно нужна студенту собственная траектория, существует.
Утверждается, что таким образом студент делает, в конце концов, более осмысленный выбор, активнее участвует в собственном образовании.
Рассуждая о преимуществах кредитной системы, часто исходят из того, что студент первого-второго курса еще не совсем разумен и прагматичен. Он недалеко ушел от школьного
состояния и, хоть поступил в университет-институт, часто не представляет себе специальности, которую хочет получить. Учебный план не считается с этой неопределенностью.
Опомниться не успев, студент становится дипломированным специалистом и расстается с сомнениями по необходимости.
Кажется, личная образовательная траектория приходится в этой ситуации очень кстати. Условия выбора становятся мягче. Поначалу можно выбрать не конкретную специальность, а
весьма широкое направление. Слушать общие курсы, а к предметам, подразумевающим узкую квалификацию, подобраться курсе на третьем. При этом не надо никуда переводиться. И не
придется жалеть времени, потраченного на какую-то слишком специальную дисциплину, оказавшуюся по окончательному размышлению лишней. По словам директора Центра сравнительного
образования Министерства образования РФ Виктора Чистохвалова, эта проблема более всего касается узких инженерно-технических специальностей:
Профессора двух вузов, МГТУ имени Баумана и Ленинградского электротехнического, утверждают, что в перспективе узкие специальности, по-видимому, отомрут, и появятся более
широкие по охвату направления и специальности. Что происходит в Германии? Там люди получают бакалавра, а потом на производстве (на тех же самых Siemens, BMW) достраивают свою
специа-лизацию. Подобные вещи происходят и в Японии. Надо в первую очередь перестраивать вузы, которые учат практиков. Более теоретические специальности (гуманитарные и
естественные науки) не так остро в этом нуждаются...
Эти слова вполне отражают намерения министерства. Степень дипломированного специалиста, на которого учатся пять лет, вероятно, скоро упразднят и заменят четырехлетним
бакалавром – квалификацией менее прикладной, более общей.
КРЕДИТЫ ЗАВИСЯТ ОТ РАССТОЯНИЙ
Если ECTS введут к 2010 году, ее преимущества будут доступны немногим. Мы просто не успеем настолько разбогатеть. Университеты сколько угодно могут дразнить своими сайтами,
но образовательные поездки в Европу большинству просто не по карману. В Германию или Францию отправиться все-таки проще – образование там бесплатное. А в Великобритании или,
скажем, Ирландии за университетский курс придется платить.
Успех ECTS будет зависеть от нашего уровня жизни. Чем дальше на Восток, за Урал, в Сибирь, тем дороже обойдется поездка в Европу или в Москву с Петербургом, которые
отличаются разнообразием учебных заведений. Это уже противоречит кредитной системе, потому что страдает главный ее принцип – студенческая мобильность. Кто—то ограничит свою
мобильность российскими вузами, кто—то вузами региона, кто—то вузами своего города. Не исключено, что в районах, где уровень жизни низок, а вузов раз—два и обчелся,
существование кредитной системы останется почти незаметным. В то же время особенно престижные вузы и факультеты могут подвергнуться перегрузке, и только ужесточение
вступительных требований спасет их от наплыва же-лающих пройти какой-либо курс.
Представители российского министерства образования сами признают, что на первых порах проект действенным не будет. Только потом, когда увеличится число состоятельных
студентов, скажется его выгода. Получается, оно, министерство, уже сейчас хочет сделать то, что будет полезно будущим поколениям. И если так, то появление кредитной системы
образования в России можно считать не столько необходимым, сколько оптимистическим начинанием.
Обсудить на форуме >>>
Наталья Эрзина
|
